«Западно-восточный диван»

На вечере вокальной музыки, посвященном теме Востока, который состоится в Мемориальной квартире Святослава Рихтера 25 февраля, в исполнении заслуженной артистки России, солистки Музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко Ольги Гуряковой (сопрано), заслуженного артиста республики Татарстан, солиста Большого театра Марата Гали (тенор) и заслуженной артистки России Анны Рахман (фортепиано) прозвучат «Пять японских стихотворений» Михаила Ипполитова-Иванова, «Цыганские песни» Антонина Дворжака и «Любовные песни Хафиза» Кароля Шимановского.

Ипполитов-Иванов много лет жил на Кавказе, изучал грузинский, армянский, тюркский, узбекский фольклор, ориентальные темы легли в основу многих его симфонических и камерных сочинений. Но он никогда не прибегал к простому подражанию восточным мотивам. Песенный цикл Ипполитова-Иванова на стихи японских поэтов (ор. 60, 1928) представляет собой очень органичный сплав интонаций японской традиционной культуры и русского романса. Заметим, что Ипполитов-Иванов – ученик Н.А. Римского-Корсакова, создателя самого, пожалуй, пленительного образа Востока в русской музыке, в этих вокальных миниатюрах слышатся также отзвуки романсовой лирики П.И. Чайковского и С.В. Рахманинова. Для своего цикла Ипполитов-Иванов выбрал четыре танка (пятистишия) из «Собрания мириад листьев» («Маньёсю») – антологии стихов японских средневековых поэтов VII–VIII веков. Большая часть стихов из этого собрания анонимна. Пять лаконичных романсов вмещают целую гамму самых разных чувств и связаны с временами года – любовь, разлука, печаль, пробуждение к новой жизни: 1. «Аллеи все осыпаны листвою»; 2. «Ах, в этом мире страдать я устал»; 3. «О запах померанцев»; 4. «В тумане утреннем вся бухта». Последнее пятистишие, «Все склоны там у горочки покрыты цветом вишни...», принадлежит Ки-но Томонори (845–904), одному из «Тридцати шести бессмертных поэтов».

Цыганская песня всегда впитывала в себя черты той национальной музыкальной культуры, в окружении которой она оказывалась. Цыганские песни, ор. 55 на стихи чешского поэта Адольфа Гейдука Антонин Дворжак сочинил в 1880 году специально для Густава Вальтера – знаменитого тенора, солиста Венской придворной оперы и тонкого интерпретатора камерной музыки. Вальтер стал и первым исполнителем этого цикла. В него вошло семь песен – «Я снова пою о любви», «Эй, как дивно звучит мой треугольник», «Лес молчит», «Когда меня старая мать петь учила», «Струна натянута», «Широкие рукава», «Дайте соколу золотую клетку». В этой романтически приподнятой, богатой разными эмоциональными состояниями музыке слышатся отголоски венгерского и словацкого фольклора, а фортепианная партия часто имитирует игру на цимбалах.

Польский композитор Кароль Шимановский постоянно обращался к музыкальной экзотике. Восточная и античная тематика особенно преобладает в его сочинениях 1910-х годов – и в камерной, и в вокальной, и в симфонической музыке. Он пишет романсы на стихи Рабиндраната Тагора и средневекового персидского поэта Джалаледдина Руми. «Любовные песни Хафиза» для голоса и фортепиано к парафразам арабских песен Г. Бетге, ор. 24 появились в 1911 году. «Я своим Хафизом захвачен. Сам Аллах послал его мне. Уверен, что тексты эти — идеальные», – писал Шимановский своему другу и биографу, краковскому музыковеду Здиславу Яхимецкому. В цикл вошло шесть романсов – «Желание», «Единственное лекарство», «Пылающие тюльпаны», «Танец», «Влюбленный ветер», «Печальная весна». Спустя несколько лет Шимановский создал оркестровую версию этого цикла, включив еще несколько песен. Наслаждение, с которым Шимановский работал над этой музыкой, сквозит в каждом звуке – это подлинный шедевр, в котором композитор любуется красотой восточной поэзии.